Добавить в списки
Ворона
111
0
0
В приложении удобнее
Windows 64bit
Mac 64bit
Android- 29 окт 2018
К сериалу у меня сформировалось двойственное отношение. Сюжет рассказывает историю старшего следователя Воронцовой, которая обладает дурным характером и принципиальностью. Точнее, это всё начиналось как дурной характер, в процессе сериала всё скатилось к типичному «она тоже женщина, ей тоже хочется любви, она не железная». Довольно банальный приём. Несмотря на то, что мне искренне не нравится А. Белый, тут он вписался. Никаких вершин актёрского мастерства не показал, но его служитель порядка получился на том уровне, который задал сериал. А вот Боярская здесь, на удивление, играла выше среднего. Временами даже получилось проникнуться её героиней. Хотя, в большинстве проектов её игра ну просто деревянная. А жена Кабанова — тихий ужас. На её фоне деревяшка покажется очень эмоциональной. Рядом с такой дамой молоко скиснет, а она ещё удивляется, почему мужу на неё плевать. Хотя даже удивление отыграть не смогла. Просто каменное лицо и топорные монотонные фразы весь (!) сериал. Это было ужасно, честно. Сам сюжет неплох, обладает интригой, но у него есть два весомых недостатка. Первый — затянутость. Временами всё было весьма затянуто и нудновато. Второй — опять лихие 90-е, опять жесть, родом из этих славных годков. Как-то заезженно, нет? А ещё очень не понравилось, как поступили с собакой. И когда сценаристы поймут, что нечестно таким образом выдавливать сопереживание и жалость. Да, мне жалко животных, и я не хочу, чтобы они страдали даже в кино. К чему всё это? История с флешкой более-менее правдоподобна. Увы, таков мир. Не всегда можно спасти всех, не всегда можно очистить чьё-то имя и наказать подонков. Жаль, конечно. Детектив найдёт своего зрителя, но я бы не назвал это потрясающим и захватывающим проектом. Но продолжение бы посмотрел, пожалуй. Но его, видимо, уже не будет. 5 из 10
Когда речь идёт о девяностых, главный вопрос, который у всех возникает, но почти никогда не проговаривается, состоит в том, а стоит ли сейчас тащить на свет происходившие тогда непотребства, беззакония, злодейства, злоупотребления, уголовщину и одичание, искать виновных, карать преступивших не имеющее срока давности — зная прекрасно, что фундамент нашего нынешнего благосостояния (потому что живём мы, как ни крути и ни болотствуй, в один из самых сытых и расприятных для масс периодов отечественной истории) заложен был в том числе и на той крови, на тех костях, на тех унижениях, и что пристального взгляда и въедливых проверок не выдержат ни одни большие деньги, ни один большой бизнес, да что там — ни одна из ныне почтенных, несущих здание нашего общего довольства структур. По Толстому ли стоит поступить или по Достоевскому. Жить ли живой и достаточной жизнью, пока дают, или изводить себя раскопками потенциально губительной, всю жизнь перечёркивающей правды. По-европейски ли расфокусировать взгляд, упавший на неприятное, или, повинуясь страсти русской души к саморасточению за други своя, придать ему двойную, тройную резкость набежавшей на глаза слезой. И понятно, что, поставь сейчас этот вопрос ребром, выбрано народом будет второе — пусть и на новую себе муку. А потому попытки подойти к первоначальному осмыслению дилеммы методами художественно безопасными — чтоб люди в массе привыкли к идее, чтоб освоились с её болью, чтоб усвоили неоднозначность правдоискательства не столько умом, сколько утробой — кажутся мне единственно трезвыми, честными, богоугодными. В разгаре гламурных нулевых я заявила как-то в частном разговоре, что первым популярным фильмом или сериалом о скелетах в шкафах девяностых будет детектив в стиле «Спящего убийства» Агаты Кристи — с нитями расследования, флешбеками уводящими из глянцевой журнальной картинки новой реальности с добротными домами, лужайками, весёлым патриотизмом, румяными, информатикой и самосочинённым фэнтези интересующимися детишками, благотворительностью и Европой пять раз в год, — в серый и липкий ужас лихих, с крошевом-месивом из талого снега, крови, блевотины под ногами, с крошевом-месивом из подлости, страха, голода и гормональной тоски по красивой жизни в теле и душе. Whodunit на отечественном материале, защищённый от чрезмерного зрительского эмоционального вовлечения условностями жанра, переводящего преступление из разряда душегубства в повод для интеллектуальной игры на фоне стильно воссозданной бутафории эпохи. В глуховатые ко всему, кроме довольного бурчания собственных желудков нулевые такого детектива не случилось. В наше же, в целом наевшееся, а потому отрезвевшее время делать из народной боли пастиш с заведомо задраенными клапанами эмпатии — было бы столь же вызывающе хамской провокацией, как устраивать флешмоб «мои весёлые девяностые» в соцсетях, выставляя фотки себя молодого в окружении однокурсников, из которых две трети пали жертвами этих самых девяностых, буквально пали — в могилы. Но появилась «Ворона» — Whodunit с пристойно оголённым нервом. Приоткрывающая портал в былое озверение хищности одних и такое же озверение — только беспомощности — других. Пробивающая на невыносимую жалость к опохабленным, растоптанным жизням — девочек, которых заманивали в «модели», чтобы продать в борделе — полностью, со всеми (буквально) потрохами, мужчине, который, потеряв так дочь, сам же и сел, женщине, навсегда ослепленной, изуродованной, обездвиженной, искалеченной в пожаре, устроенном, чтобы заткнуть ей рот — а с ними и всем тем десяткам миллионов людей, что оказались оставленными без защиты, выброшенными на произвол, сожранными разухабившейся тварью. И — не зовущая к мгновенной и бездумной мести. Потому что получается так, что мгновенный инстинкт найти, обнажить гноище, доказать, наказать — это атрибут прошедших через всенародные испытания незадетыми, неопаленными, внутренне недефлорированными. Детей, например, как-то перетоптавших девяностые риголеттами при сильных мира, пока Джильды росли на дачах, творческих работников. Таких, как Лиза Боярская, курносой, залюбленной девочкой сидящая между нарядными, с ожерельями из мишуры на шеях родителями в новогодней программе перед девяносто пятым — в самый разгар праздничного штурма Грозного (эти кадры потом использует Урсуляк в своём «Ненастье»), таких, как её героиня, дочь известной пианистки, узнавшая о несчастьях сограждан лишь благодаря профессии и — резко отвергающая как подлость знаменитое «спасибо за то, что средь боли и зла наш тесный мирок ты сберегла». Потому что воспринимается ею прозревшей такой мирок — отнюдь не как оплот мира, а как бы не наоборот. Пережившие же со всем миром и лихих хлебнувшие, из мирков несохранённых на фоне Вороны — мягче, гибче, но и сильнее, как-то утробно справедливее, сочувственнее к немногим неразметанным очагам. И правда, как обычно — за ними.
С одной стороны фильм понравился. Интересный сюжет, интрига есть. В целом не плохо. С другой стороны фильм оставил дурное послевкусье. Во-первых, Анна очень непоследовательна и зачастую алогична. Именно из таких образов складывается мнение о так называемой женской логике. Анна в первой серии предстает эдакой прожженной стервой: цинично относится к заявителям, говорит со всеми в жесткой манере, резка, откровенно груба и хамовата. Сразу создается впечатление, что она — самый опытный следователь, с высочайшей квалификацией. Иначе, что дает ей право так высокомерно себя вести? Но в первых же сериях ее оскорбляют все, кому не лень, и для нее это естественно, хоть и раздражает. То есть, ни о каком уважении в коллективе после 5 лет совместной работы и речи не идет. А дальше оказывается, что у нее и не так уж много опыта, а ее резкость — это не проявление профессиональной деформации, а банальный непрофессионализм, несдержанность и отсутствие коммуникабельности. При этом она из интеллигентной семьи. Даже если предположить, что цинизм — это защитная реакция психики, то воспитание куда делось-то? В общем, Анна — странный, непонятный и совершенно неестественный персонаж. Спасает только неплохая игра Боярской. Кабанов, напротив, довольно прост и понятен. В целом довольный жизнью мужчина, слегка замученный бытом, не прочь гульнуть на стороне, хотя бабником его можно назвать с натяжкой, реально оценивает свое место, не пытается прыгнуть выше головы. Пока не появляется Анна, это, во-вторых. Тут в их тандеме рождается общая для обоих тяга к справедливости и принципиальность. Только качества эти какие-то уж больно выборочные. То проявляются, то исчезают. «Не пью, не курю, не даю» — и все это чушь. В-третьих, сюжет. Затянули, зачем-то в детективную линию ввели сопли, воткнули чернуху родом из 90х (от которой лично я еще в 90е устала), допустили множество ляпов и ничем толковым не закончили сезон. История с флешкой довольно натянута. Моральные терзания выглядят неестественно и наигранно. В целом, сериал смотрибельный. Довольно динамичный в начале и плавно снижающий темп к концу сезона. Эдакая помесь детектива, драмы и триллера.
Вот посмотрел тоже «Ворону» и да, «сериал, за который не стыдно». Крепкая рука Тодоровского чувствуется и создатели смотрели скандинавов. Первые четыре серии и вовсе хороши, в них все плюсы, главный из которых Боярская, дадены. Потом начинается помальньку сдутие качества, ну а последние две серии с напрочь ненужным адюльтером и спорной концовкой разочаровали. Основная условность сюжета в том, что следователи занимают место оперов, а опера — понятых. Пусть его, не критично. После первых четырех серий работа у центральных персонажей исчезает: в свое удовольствие, не спеша, без планерок, они занимаются хобби в оплачиваемое время. Другой работы у них нет. От скандинавов — тяга к тусклым пейзажам, безнадеге, которая в этом сериале тотальна. Если в Мосте таки государство наделено функциями кары злодеев, то в Вороне зло тотально и является имманетным признаком общества, государства, семьи. Финальные выкрутасы с флэшкой надуманы и моральные дилеммы представляются вымученными. Понравилась роль прокурора, который лишен одиозности и максимализма Боярской. У последней — прямо запоминающаяся и яркая роль. Даже однообразный Белый в паре с ней старался изо всех (ограниченных) сил и сыграл для себя на высоком уровне. Персонажи второго плана ровные. Качества сериала снижает неумение (нежелание) создателей работать с натурой. И из природных пейзажей можно было бы выжать больше, ну а кадры СПб, когда дана статичная картинка города сверху — беспомощны. Вторая серия неизбежна и зря. 6 из 10
Ворона, а не Анна Каренина заставит публику полюбить актрису Елизавету Боярскую. Ее героиня и жесткая, и мягкая одновременно. Она чокнутая, ершистая и очень ранимая, раненая сложнейшими отношениями с матерью, с профессией, с коллегами. Она тот редкий тип профессионала, который пашет. Пашет вопреки усталости, личному времени, смерти отца, здравому смыслу. Загадочная серия убийств для Воронцовой сначала всего лишь интересная головоломка, попытка уйти от ужасающей рутинной работы, а потом мы видим ее наполненные болью и сочувствием глаза и понимаем, что на первый план выходит та самая жажда справедливости, которая осталась только в сериалах о хороших следователях. Боярская органична в этой роли. Ей веришь и когда она спит на концерте камерной музыки, и когда она видит очередной труп, и когда она пытается спастись от неминуемой смерти, и когда она неловко, угловато пытается продемонстрировать свои чувства. Боярская появляется сонной, уставшей, уродливой, крикливой по-вороньи, красивой, обаятельной, умной, внимательной к мелочам. Ворона — личность, она не может быть спокойной, скучной, она не вызывает безразличие. Поэтому как бы ни закончилась эта история, нужно продолжение. Еще перед нами настоящий психологический детектив, постепенно раскрывающий свои секреты. Петербургские мрачные окрестности, серая гладь водоемов создают атмосферу нервозной тревожности. Дуэт Вороны с персонажем А. Белого очень гармоничен -приземленность, знание жизни с одной стороны и полное отсутствие успокоенности, удовлетворенности с другой. «Да, надолго здесь не задержишься`на этой работе, если будешь так близко все принимать к сердцу, как Ворона, но только такие фанатики и способны раскрывать сложные дела. Сериал еще не закончился, но он заслуживает самой высшей оценки 9 из 10
Сериал ещё не закончился: спойлеров не будет. На фоне временного штиля в скандинавском нуаре и зарубежных триллерах образовался русский сериал под прозаическим названием «Ворона», в самом начале которого героиня отрекомендовалась так, как я написал в названии статьи. Проект заявлен, как симбиоз «Тайн следствия» и скандинавских детективов, сразу заявлю, что заявка полностью оправдывает себя, при этом оставаясь настоящим образцом отечественного криминального кино Итак молодая следачка Воронцова (Елизавета Боярская) попадает в группу, занимающуюся резонансным расследованием в Санкт-Петербурге и области. Трупы складываются в серию и ведут куда-то крутые 90-е. События нарастают, зритель следит с напряжением. Попутно показывают драматические обстоятельства в жизни сыщиков: мужчины и женщины, в духе нордических детективов. Вот так и надо снимать вдохновляясь лучшими образцами нуара, а не штампуя ремейки скандинавских шедевров Продюсер Валерий Тодоровский представляет уже второй триллер после «Садового кольца» и на этот раз удачный. Жду вторую половину, когда Ворона заварит крутую криминальную кашу, а мужественный майор из главка в исполнении Анатолия Белого ей поможет. Оценку не ставлю, поскольку сериал не закончен и жду сразу второй сезон.
